Продюсер Алексея Воробьева Катерина фон Гечмен-Вальдек дала откровенное интервью изданию “7 Дней”, в котором объяснила, почему не хочет общаться с журналистам и каково сейчас состояние ее подопечного.
Беседовала с Катериной ее подруга, фотограф Екатерина Рождественская, которая также призвала публику быть милосерднее по отношению к случившемуся. “Не строят пиар на крови! — говорит Рождественская. — Шумиха вокруг травмы Алексея Воробьева показывает, как народ за последние годы привык к телесказкам про пиарную любовь, выдуманные биографии и другие очевидные нелепости. Мы специально обнародовали МРТ Воробьева, чтобы и не просвещенному в медицине человеку стало ясно, что с парнем настоящая беда! У меня трое сыновей и я понимаю, каково матери оказаться в такой страшной ситуации, сама однажды была в такой… И еще страшнее, когда самого родного человека, сына, обвиняют в пиаре, а он в это время лежит пластом, и ты не знаешь, что будет с ним через день, неделю, месяц, пошевелит ли рукой, встанет ли на ноги, скажет ли слово… Вот и молишься, чтобы он выдержал, выстоял, молишься, чтобы люди были добрее…”
Что касается Гечмен-Вальдек, она рассказала, какие прогнозы дают врачи насчет состояния здоровья артиста. “Врачи считают, что возраст, здоровый образ жизни и несгибаемая воля Леши сыграли свою роль в том, как он пережил случившееся и как его организм борется с последствиями. Каждый, кто берет в руки его снимки, говорит, что он родился в рубашке. Но, как вы понимаете, нам совсем не легче от того, что все могло быть еще хуже — сейчас главное, что в его состоянии наблюдается ежедневная позитивная динамика. Алексей делает абсолютно все, что положено делать в таких случаях для устранения последствий и возвращения нормальных функций руки и мышц лица, начинает заниматься, чтобы восстановить мелкую моторику. Но врачи в один голос говорят, что для восстановления чувствительности требуется, в первую очередь, время — от нескольких месяцев до года и более”.
Продюсер пояснила, что сразу же после аварии было сделано все, чтобы никто не узнал о том, что случилось с Алексеем, дабы не привлекать к ситуации излишнего внимания.”Но, к сожалению, концертный директор Алексея, вынужденный немедленно сообщить организаторам конкурса красоты в Улан-Удэ, что Леше надо срочно искать замену, по неосторожности рассказал им о причинах, и ситуация вышла из-под контроля”.
В американской больнице врачи защищают неприкосновенность пациента, поэтому и не дают комментариев журналистам. “Алексею строго предписан полный эмоциональный покой, так как особенно первые недели, а, впоследствии, и месяцы, в таких случаях очень велик риск повторного кровоизлияния. Врачи сразу сообщили нам об этом, и предупредили, что повторного удара он уже не переживет. Причем произойти это может как от волнения, так и от простого скачка давления”. Именно поэтому Катерина предприняла все, чтобы оградить Воробьева от малейшего стресса и шумихи. Сама она свела общение с прессой к минимуму и считает, именно это и породило массу слухов, в том числе и о пиар-ходе с аварией. Однако она не собирается ничего менять ради здоровья и спасения жизни своего подопечного.
Прокомментировала Катерина и то, почему в полиции ничего не известно о виновнике аварии, который врезался в машину Воробьева. “Потому что туда никто ничего не сообщал. В случае если полицию не вызывали, авария проходит как не зафиксированная, и полицейские, отвечая нашим журналистам, это все время говорили. Хочу подчеркнуть, что всё, что сегодня говорится и пишется о том, как это произошло — предположения российских СМИ. Кроме того, в Америке ни полиция, ни медучреждения не имеют права передавать информацию прессе и отвечать на запросы с ее стороны. Особенно в Лос-Анджелесе — «прятать» селебрити от папарацци обычное дело, особенно в штате Калифорния — там к этому все привыкли. А сейчас, после гибели английской медсестры, сообщившей журналистам информацию о состоянии здоровья Кейт Миддлтон, эти правила еще более ужесточились”.
Родителей Алексея катерина также ограждает от назойливых журналистов. Мама Леши делает визу и собирается к сыну. “Жизнь Лешиной семьи в одночасье превратилась в кошмар. За ними установлена непрерывная слежка, на днях в квартиру ночью рвались журналисты, требуя рассказать, где Леша. Маме по несколько раз в день, под видом представителей Мэрии, Министерства здравоохранения, МИДа и президентской администрации звонят представители разных СМИ, пытаясь из нее что-то вытянуть. А когда Надежда Николаевна перестала подходить к телефону, стали названивать на работу”.
Катерина фон Гечмен-Вальдек верит, что Алексей полностью поправится, хотя врачи и не дают никаких гарантий. По слвоам продюсера, сейчас все силы брошены на то, чтобы Воробьев мог не только максимально поправиться, но и вернуться на сцену, без которой не мыслит себе жизни. Именно поэтому Катерина решила поехать на Восток и выяснить, поможет ли артисту иглоукалывание. “Сейчас мы заняты тем, что собираем все рекомендации, которые применяются при таких диагнозах. И будем использовать ВСЕ существующие в мире методики реабилитации, чтобы дать организму максимум шансов на восстановление, а Леше — на возвращение в профессию”.
