В голове стоял дурман. Лариса шла нетвердой походкой по темной улице, как вдруг всей кожей почувствовала грозящую опасность. Две мужские тени замаячили впереди, еще две — сзади. А вокруг больше — ни души!
— Ну вот, дорогая, ты и приплыла, — «поздравила» сама себя Гузеева. — Убьют — и пикнуть не успеешь! И все из-за проклятого алкоголя! Поперлась, дура, за бутылкой!