Роберт Паттинсон как новое лицо Dior Homme нынче везде, на каждой модной обложке. Австралийский журнал Sunday Style тоже не удержался и пофотографировал-побеседовал с артистом. Так, выяснилось, что несмотря на все трудности, Робушка благодарен славе и возможностям, которые она дает.
“Я просто не ждал ничего такого и не просил этого, – поясняет он. – Это буквально была просто удача. Я просто прыгал от одной ролик к другой”. Сейчас, конечно, Роб не прыгает, а тщательно выбирает проекты. Что касается всемирной славы и пристального внимания к частной жизни, то артисту по-прежнему нелегко. “Очень трудно оставаться вменяемым – реально трудно. Поначалу я даже не заметил, как сильно моя жизнь изменилась, потому что постоянно работал. Предполагаю, что так или иначе, но потихоньку я привык”.
При этом все равно каждый раз перед красной дорожкой у Роба начинается паника. “Диморфизм тела, чудовищные панические атаки. Мне кажется, это из-за невероятного чувства беззащитности, с которым я так и не научился справляться. У меня нет крутого пресса, я ненавижу спортзал – я был таким всю жизнь. Я никогда не хотел раздеваться – я лучше пойду напьюсь”.
Поговорили и о том, как сам Робушка относится к людям. “Я мне не нужно кого-то за что-то прощать или чего-то ждать от людей. Я их сужу по поступкам. Мне неважно, правы они или неправы, я даю им право на сомнения. И если они сделают что-то, с чем я не могу смириться, тогда я с ними прощаюсь”.
Ну, понятно, что тут можно усмотреть ситуацию с изменой Кристен Стюарт, которая, как говорится, кредит доверия не оправдала. Роберта не спрашивали напрямую про эти отношения, поинтересовались лишь, как он вообще ведет себя в романтических ситуациях. “Я крайне чувствительный и совершаю много красивых жестов, но это всего лишь мое эго. Мне нравится дарить подарки, я себя считаю лучшим дарильщиком в мире – но только потому, что я выбираю эти подарки как для самого себя”.
Что касается сотрудничества с Dior, Паттинсон объясняет: предложение пришло как раз тогда, когда он переосмыслял свою жизнь. “Я пытаюсь избавиться от того, чтобы меня воспринимали совсем юным, и Dior, думаю, поможет в этом. Мне уже 27. и люди, надеюсь, посмотрят на меня иначе. Этот год был очень странным. “Сумерки” закончились, и сделав другие фильмы вроде “Космополиса”, я осознал, что меня воспринимают как современного актера”.
